Воспоминания Гоблина о купчинском детстве

Еще один знаменитый выходец из нашего района — переводчик, публицист и телеведущий Дмитрий Пучков (больше известный как Гоблин) поделился своими воспоминаниями о детских годах, проведенных в Купчино.

Какой была ваша первая квартира?

Я родился на Украине, в городе Кировоград. В 1969 году, когда учился во втором классе, мы с семьей переехали в Петербург. Жили в Купчино, в только что построенном «доме-корабле» на улице Бассейной. Позднее этот участок переименовали в улицу Турку.

Квартира была трехкомнатная, вроде 62 метра. Жили там впятером: мать, отец и трое детей. Пока был ребенком, мне там было хорошо и просторно. Сейчас — уже не совсем.

Поскольку папа был военным, на какое-то время мы уезжали в ГДР. Там у нас была квартира с кухней в 20 метров — устанешь ходить от стола до раковины и обратно. Мать всё время жаловалась, что готовить страшно неудобно. На нашей кухне в Купчино с этим проблем не было: можно было, не вставая из-за стола, дотянуться до всего нужного.

Жили мы небогато, в доме никогда не было двух одинаковых предметов мебели. В основном всё было сделано руками отца. Большую часть детства у меня не было своей комнаты, спал на раскладушке. Когда старший брат закончил школу и отправился в военное училище, его комната перешла мне.

В комнате стоял диванчик, на котором я спал. Возле дивана — огромный приемник, внутри приемника — проигрыватель, на котором я слушал пластинки. Рядом секретер. Между секретером и окном — отцовский верстак. Противоположную стену занимали книжные стеллажи — книг в доме было много, читать я научился задолго до школы и читаю до сих пор.

Для ребенка Купчино, на мой взгляд, было очень хорошим местом. Наш дом стоял между двух школ, перед домом — стадион, там же куча спортивных площадок. Мы целыми днями гоняли в футбол, играли в баскетбол и волейбол. Неподалеку протекала река Волковка, в которой водились жабы, головастики, жуки. Поскольку я был суровым юным натуралистом, то постоянно всех их ловил и тащил домой. Дома всегда были аквариумы, террариумы, где жили рыбы, тритоны, головастики, лягушки и даже уж. Змеи — это был уже перебор, в один прекрасный день мать сказала, что уж сбежал, и змей у меня больше не было.

В центре города я практически не бывал и меня абсолютно не интересовало, что там. Я знал только, что на Московском проспекте есть зоомагазин, куда ездил на трамвае за кормом для рыбок.

Кто окружал и чему научил вас тогда?

Вокруг проживало огромное количество сверстников. Только из нашего дома и пары домов рядом вместе со мной в армию ушло человек пятнадцать. Правда, все мои друзья были на год старше меня. Дело в том, что у моего брата был лучший друг, а у того — младший брат, на год старше. Я всегда дружил с ним и с его одноклассниками.

Позади нашего дома стояли хрущевки, куда людей переселяли из подвалов Лиговского проспекта. Там почти у всех либо кто-то сидел, либо кто-то сидит. Потом и мои сверстники подтянулись. У них там густо цвела блатная философия, обсуждались суровые понятия. Но нам такое было неинтересно и по таким вопросам мы просто не пересекались. Интересы у нас были совсем другие, блатная романтика никого не трогала. Что характерно, из тех ребят почти никто не дожил и до пятидесяти.

С алкоголем у нас всё было хорошо. Бутылка портвейна стоила 2 рубля 2 копейки. Таким образом, когда ты выходил вечером во двор с рублем, назад могли занести на руках. Рядом была станция «Сортировочная»: там проводники продавали вино в разлив из-под полы. За 2 рубля наливали трехлитровую банку — и весь двор убирался в хлам. Именно так среди сверстников получилось немало алкоголиков и сильно пьющих...

Интервью было дано петербургской интернет-газете Бумага, там его можно прочесть полностью.